О правилах полевых испытаниях гончих Б. Протасов
ОСНОВНОЙ задачей кинологического совещания, состоявшегося при Министерстве сельского хозяйства СССР в 1954 году, являлась разработка таких мероприятий по охотничьему собаководству, которые способствовали бы дальнейшему его качественному подъему. К сожалению, видишь, что эта задача полностью не решена, когда читаешь Правила полевых испытаний гончих собак, разработанные по поручению совещания. В этих Правилах явно выражена тенденция их составителей снизить требования к полевым качествам гончих.
Как, например, определяется «мастерство»? Если по ранее действовавшим Правилам диплом II степени выдавался при минимуме 18 баллов и III степени при минимуме в 16 баллов, то по новым Правилам выдача полевых дипломов производится соответственно при 17 и 14 баллах, при той же высшей оценке — в 25 баллов.
Не менее важный элемент работы гончей — вязкость. Вязкость гончей определяется ее настойчивостью и упорством в преследовании зверя.
По новым Правилам выход гончей со скола к «ведущему» считается как бы вполне нормальным явлением. Согласно этим Правилам, мы должны признавать, что гончая обладает очень хорошей или даже отличной вязкостью, если она выходит со скола к «ведущему» после 45—60 минут работы на гону. Даже при выходе со скола через каких-нибудь 20 минут работы вязкость гончей оценивается в 10 баллов (при высшей оценке в 15 баллов), т. е. признается вполне удовлетворительной.
В то время, когда почти все линии ныне существующих гончих собак нуждаются е значительном улучшении вязкости, завышенная опенка этого качества на испытаниях поведет лишь к закреплению в потомстве невязких гончих.
Не вдаваясь в подробный разбор оценочной таблицы Правил, представим себе такую работу гончей: в полазе идет ленивой рысцой, переходя на шаг. В конце второго напуска гончая подняла зайца. Гонит рысью. Голос слабый, малодоносчивый, с небольшим подвоем, который отдает и на жирах. Гоняла всего 35 минут, из которых половина затрачена на выправление сколов С последнего скола вышла к «ведущему». Чутье удовлетворительное. На поводке идет спокойно.
Спрашивается, удовлетворит ли охотника такая гончая? Стоит ли стремиться к закреплению подобных «рабочих» качеств?
Надо полагать, что ни промысловому охотнику, ни охотнику-спортсмену не нужна такая собака, а между тем, согласно Правилам и оценочной таблице, оа-бота такой гончей заслуживает полного одобрения, поощрения и диплома:
6 + 4 + 14+6 + 10+5 + 2 + 3 + 6-1-4= 60
В Правилах испытаний гончих допущен ряд неправильных положений и определений.
Так, например, в пункте 11 Правил говорится: «Полевые качества гончих собак на испытаниях, в случае нескольких работ, должны расцениваться по результатам лучшей работы».
Если гончей предоставлялось, допустим, два на-пуска, то почему судья должен забыть отдельные моменты плохой или отдельные моменты хорошей работы гончей при одном из напусков, хотя бы и давшего в целом худшие результаты? Казалось бы, что чем чаще, чем дольше мы испытываем гончую в работе, тем глубже и вернее можем судить о ее качестве. Почему же при суждении о работе гончей в данном случае, мы обязаны искусственно ограничиваться показателями только одной работы?
Пункт 12-й Правил допускает возможность испытания гончих в течение лишь 35 минут, учитывая при этом, «насколько определенно выяснены все полевые (охотничьи) качества данной единицы».
Представляется весьма сомнительным, чтобы за 35 минут работы собаки на гону, включая сюда перемолчки и сколы, можно было бы составить твердое и обоснованное мнение о всех полевых качествах испытываемой гончей. В то же время допустимость 35-минутного испытания собаки на гону открывает широкие двери для разного рода злоупотреблений, внесения элементов случайности в оценку полевой работы гончей, а еще чаще того «скоропалительных» и необоснованных суждений о качествах гончей со стороны менее квалифицированных членов судейской комиссии.
В пункте 16 Правил сказано: «В процессе испытаний ведущему разрешается вести себя как на охоте». Вряд ли такая формулировка вообще допустима в официальных правилах, так как поведение охотника на охоте ничем не регламентировано, кроме как общими правилами по охране флоры и фауны.
Свобода действий, предоставляемая охотнику на охоте, не может быть предоставлена ему как «ведущему» на испытательной станции. Если придать фразе «вести себя как на охоте» более узкий смысл, получается, что «ведущий» имеет право наменивать гончую на след перевиденного зверя, выходить к собаке на сколах и помогать ей в их выправлении.
Похоже ли это на испытания собак, подготовленных к работе?
Кстати, в том же пункте указывается на обязанность одного из членов судейской коллегии «следовать за «ведущим» для непосредственного наблюдения за работой собаки».
Задача этого члена судейской коллегии представляется весьма затруднительной, если «ведущий» по своему ли физическому состоянию, или по другим каким-либо мотивам, не пожелает во время гона находиться «под собаками».
В заключение следует сказать, что если породных гончих собак с отличными и хорошими полевыми качествами выявлялось до введения новых Правил не так много, что это вовсе не являлось следствием завышенных требований, которые предъявлялись ранее действовавшими Правилами.
Отрицательную роль сыграло то, что в послевоенный период при восстановлении поголовья собак охотничьих пород племенная работа основывалась, главным образом, на подборе производителей лишь с высокими экстерьерными качествами, без учета их полевых достоинств.
Необходимо внести соответствующие изменения в действующие «Правила полевых испытаний гончих».
"Охота и охотничье хозяйство"
№ 11, 1956 год
